Распятие: образ смерти или торжества над смертью. Распятие со святыми на полях

Казнь распятия на кресте была самою позорною, самою мучительною и самою жестокою. Такою смертью казнили в те времена только самых отъявленных злодеев: разбойников, убийц, мятежников и преступных рабов. Мучения распятого человека невозможно описать. Кроме нестерпимых болей во всех частях тела и страданий, распятый испытывал страшную жажду и смертельную душевную тоску.

Когда привели Иисуса Христа на Голгофу, то воины подали Ему пить кислого вина, смешанного с горькими веществами, чтобы облегчить страдания. Но Господь, попробовав, не захотел пить его. Он не хотел употреблять никакого средства для облегчения страданий. Эти страдания Он принял на Себя добровольно за грехи людей; потому и желал перенести их до конца.

Казнь распятия на кресте была самою позорною, самою мучительною и самою жестокою. Такою смертью казнили в те времена только самых отъявленных злодеев: разбойников, убийц, мятежников и преступных рабов. Мучения распятого человека невозможно описать. Кроме нестерпимых болей во всех частях тела и страданий, распятый испытывал страшную жажду и смертельную душевную тоску. Смерть была настолько медленная, что многие мучились на крестах по несколько дней.

Даже исполнители казни, — обыкновенно, люди жестокие, — не могли хладнокровно смотреть на страдания распятых. Они приготовляли питие, которым старались или утолить невыносимую жажду их, или же примесью разных веществ временно притупить сознание и облегчить муки. По еврейскому закону, повешенный на древе считался проклятым. Начальники иудейские хотели навеки опозорить Иисуса Христа, присудивши Его к такой смерти.

Когда все было приготовлено, воины распяли Иисуса Христа. Это было около полудня, по-еврейски в 6-м часу дня. Когда же распинали Его, Он молился за Своих мучителей, говоря: «Отче! прости им, потому что они не знают, что делают».

Рядом с Иисусом Христом распяли двух злодеев (разбойников), одного по правую, а другого по левую сторону от Него. Так исполнилось предсказание пророка Исаии, который сказал: «и к злодеям причтен был» (Ис. 53 , 12).

По приказанию Пилата, к кресту была прибита над головою Иисуса Христа надпись, означавшая вину Его. На ней было написано по-еврейски, по-гречески и по-римски: «Иисус Назорей Царь иудейский «, и многие ее читали. Такая надпись не нравилась врагам Христовым. Поэтому первосвященники пришли к Пилату и говорили: «не пиши: Царь иудейский, но напиши, что Он говорил: Я Царь Иудейский».

Но Пилат ответил: «что я написал, то написал».

Между тем воины, распявшие Иисуса Христа, взяли Его одежды и стали делить между собою. Верхнюю одежду они разорвали на четыре части, каждому воину по части. Хитон же (нижняя одежда) был не сшитый, а весь тканый с верху до низу. Тогда они сказали друг другу: «не станем раздирать его, а бросим о нем жребий, кому достанется». И бросив жребий, воины сидя, стерегли место казни. Так, и здесь сбылось древнее пророчество царя Давида: «разделили ризы Мои между собою, и об одежде Моей бросали жребий» (Псал. 21 , 19).

Враги не перестали оскорблять Иисуса Христа и на кресте. Они, проходя, злословили и, кивая головами, говорили: «Э! Разрушающий храм и в три дня созидающий! Спаси Себя Самого. Если Ты Сын Божий, сойди с креста».

Также первосвященники, книжники, старейшины и фарисеи, насмехаясь, говорили: «Других спасал, а Самого Себя не может спасти. Если Он Христос, Царь Израилев, пусть теперь сойдет с креста, чтобы мы видели, и тогда уверуем в Него. Уповал на Бога; пусть теперь избавит Его Бог, если Он угоден Ему; ведь Он говорил: Я Божий Сын».

По их примеру и воины-язычники, которые сидели у крестов и стерегли распятых, издеваясь, говорили: «если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого».

Даже один из распятых разбойников, который был слева от Спасителя, злословил Его и говорил: «если Ты Христос, спаси Себя и нас».

Другой же разбойник, напротив, унимал его и говорил: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же (т. е. на такие же муки и смерть)? Но мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». Сказав это, он обратился к Иисусу Христу с молитвою: «Помяни мя (вспомни обо мне), Господи, когда приидешь во Царствии Твоем !»

Милосердный Спаситель принял сердечное раскаяние этого грешника, показавшего такую дивную веру в Него, и ответил благоразумному разбойнику: «истинно говорю тебе, сегодня же будешь со Мною в раю «.

При кресте Спасителя стояли Матерь Его, апостол Иоанн, Мария Магдалина и еще несколько женщин, почитавших Его. Невозможно описать скорбь Божией Матери, видевшей нестерпимые мучения Сына Своего!

Иисус Христос, увидев Матерь Свою и Иоанна здесь стоящего, которого особенно любил, говорит Матери Своей: «Жено! вот, сын Твой «. Потом говорит Иоанну: «вот, Матерь твоя «. С этого времени Иоанн взял Матерь Божию к себе в дом и заботился о Ней до конца Ее жизни.

Между тем, во время страданий Спасителя на Голгофе произошло великое знамение. С того часа, как Спаситель был распят, т. е. с шестого часа (а по нашему счету с двенадцатого часа дня), солнце померкло и наступила тьма по всей земле, и продолжалась до девятого часа (по нашему счету до третьего часа дня), т. е. до самой смерти Спасителя.

Эта необычайная, всемирная тьма была отмечена языческими писателями-историками: римским астрономом Флегонтом, Фаллом и Юнием Африканом. Знаменитый философ из Афин, Дионисий Ареопагит, был в это время в Египте, в городе Гелиополе; наблюдая внезапную тьму, сказал: «или Творец-страждет, или мир разрушается». Впоследствии Дионисий Ареопагит принял христианство и был первым афинским епископом.

Около девятого часа Иисус Христос громко воскликнул: «Или, Или! лима савахфани !» то есть «Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил?» Это были начальные слова из 21-го псалма царя Давида, в котором Давид ясно предсказал о страданиях на кресте Спасителя. Этими словами Господь в последний раз напоминал людям, что Он есть истинный Христос, Спаситель мира.

Некоторые из стоявших на Голгофе, услышав эти слова, сказанные Господом, говорили: «вот, Илию зовет Он». А другие говорили: «посмотрим, придет ли Илия спасти Его».

Господь же Иисус Христос, зная, что уже все совершилось, произнес: «Жажду». Тогда один из воинов побежал, взял губку, намочил ее уксусом, надел ее на трость и поднес к иссохшим губам Спасителя.

Вкусив уксуса, Спаситель сказал: «Совершилось», то есть исполнилось обетование Божие, совершено спасение человеческого рода. После этого Он громким голосом произнес: «Отче! в руки Твои предаю дух Мой». И, преклонив главу, предал дух, т. е. умер. И вот, завеса в храме, закрывавшая святое святых, разодралась надвое, с верхнего края до нижнего, и земля потряслась, и камни расселись; и гробы отверзлись; и многие тела усопших святых воскресли, и, вышедши из гробов по воскрешении Его вошли в Иерусалим и явились многим.

Сотник же (начальник воинов) и воины с ним, которые стерегли распятого Спасителя, видя землетрясение и все происходившее перед ними, испугались и говорили: «истинно, человек этот был Сын Божий». А народ, бывший при распятии и все видевший, в страхе стал расходиться, ударяя себя в грудь. Наступил вечер пятницы. В этот вечер надлежало вкушать Пасху. Иудеям не хотелось оставлять на крестах тела распятых до субботы, потому что пасхальная суббота, считалась великим днем. Поэтому они просили у Пилата позволения перебить голени распятым, чтобы они скорее умерли и можно было их снять с крестов. Пилат позволил. Воины пришли и перебили голени разбойникам. Когда они подошли к Иисусу Христу, то увидели, что Он уже умер, и потому не перебили у Него голеней. Но один из воинов, чтобы не оставалось никакого сомнения в Его смерти, пронзил копьем Ему ребра, и из раны потекла кровь и вода.

О некоторых различиях католической и православной иконографии Распятия.

Удивительно, но первое известное нам изображение распятия является карикатурой. Это граффито примерно III века на стене палатинского дворца в Риме, оно изображает человека перед распятием, причем сам распятый кощунственно изображен с ослиной головой. Надпись, сделанная по-гречески, поясняет: «Αλεξαμενος ςεβετε θεον» (Алексамен поклоняется своему Богу). Очевидно, таким образом дворцовые служители осмеивали христианина, состоявшего в штате дворцовой прислуги. И это не просто кощунственная картинка, это очень важное свидетельство, оно фиксирует поклонение распятому Богу.

Первые распятия

Долгое время христиане изображали не само распятие, а просто различные варианты креста. Первые же образы собственно распятия относятся к IV веку. Таким является, например, рельеф, вырезанный на дверях базилики св. Сабины в Риме.

Изображение довольно схематично, это скорее не изображение события, но - знак, напоминание. Похожие образы распятия присутствуют и в сохранившейся мелкой пластике, в частности - на геммах того же периода.

Гемма. Середина IV века. Великобритания. Лондон. Британский музей

Символические распятия

Для того же периода характерны «символические» распятия, представляющие более раннюю традицию. Например, изображение креста, в центре которого размещается медальон с образом Христа, или символическое изображение Агнца.

Крест с образом Христа в центре. Мозаика. VI век. Италия. Равенна. Базилика Сант-Аполлинаре ин Классе

Христос тржествующий

Чуть позже, когда изображение распятия Господня твердо входит в христианский обиход, появляется особая иконография - образ Христа торжествующего. Интересно, что этот образ, претерпев некоторые изменения, но сохранив свое внутреннее содержание, до сих пор существует в православной иконографии. Христос представлен не просто страдающим человеком на кресте. Он торжествует над смертью, торжествует над страданиями. Лик Спасителя предельно спокоен, мы не видим гримасы смерти, признаков страдания. Глаза Христа широко раскрыты, он часто облачен в пурпурный хитон с золотыми клавиями (полосами). Стоит ли лишний раз напоминать, что это императорское одеяние? Господь Иисус Христос изображается не как узник, подвергнутый позорной казни, но - как Царь Славы, победивший смерть (Пс. 23: 9-10).

Миниатюра из «Евангелия Раввулы». Сирия. 586 год. Италия. Флоренция. Библиотека Лауренциана

Примеры подобных образов мы видим в книжной миниатюре (например, в иллюстрациях евангелий Раввулы и Россано VI века), а также в росписи алтаря римского храма Санта Мария Антиква.

Фреска. Италия. Рим. Базилика Санта Мария Антиква, ок. 741 -752 гг.

Каноническая иконография

Со временем, как это обычно и происходит, иконография обрастает определенными подробностями. В основном они заимствованы из Евангелия. Главную тенденцию можно обозначить как стремление к большему историзму (в евангельском смысле). Христос теперь обнажен (хотя присутствует непременная набедренная повязка, из соображений соблюдения приличия). Раны источают кровь, а из раны на груди подчеркнуто изливаются кровь и вода (Ин. 19:34), тут стремление точно передать евангельское событие может даже показаться излишне нарочитым. Кровь Спасителя стекает к подножию креста, под которым мы видим череп праотца Адама. Это не только дань преданию, согласно которому Адам был погребен в районе Голгофы, это символ того, что кровью Христовой омыт первородный грех прародителей. Над крестом присутствует табличка, которая в разных иконах в той или иной мере передает суть надписания, упомянутого в Евангелии: «Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский» (Ин. 19:19), но порой, перекликаясь с предыдущей версией иконографии, она просто гласит: «Царь Славы».

Мозаика. Византия. XII век. Греция. Монастырь Дафни

В отличие от первоначального варианта иконографии, здесь Христос мертв, Его глаза закрыты. Эта деталь также не случайно внесена в образ - зритель должен осознавать, что Спаситель действительно умер за наши грехи, а значит и действительно воскрес. Однако, и в данном случае мы видим спокойствие лика, отсутствие ужаса смерти. Лик спокоен, тело не сведено судорогой. Господь мертв, но Он все равно торжествует над смертью. Этот тип сохранился в искусстве Византии и стран византийского культурного ареала. Он закрепился в православной иконографии в качестве канона.

Фреска. Распятие. Фрагмент. Сербия. 1209 год. Студенецкий монастырь

В то же время, в западной церкви после отпадения Рима, образ распятия Господня стал меняться и это касается, как внешних деталей, так и внутреннего смысла.

Три гвоздя

Примерно с XIII века на Западе распятого Христа начинают изображать пригвожденного не четырьмя гвоздями, как изображалось традиционно и на Западе, и на Востоке до этого времени, а тремя - ноги Спасителя перекрещены и прибиты одним гвоздем. Считается, что впервые такие изображения появились во Франции, причем католический мир не сразу принял такое изображение, против него выступал даже сам папа Иннокентий III. Но со временем (возможно, под влиянием пап французского происхождения) эта иконографическая особенность закрепилась в Римской Церкви.

Распятие с тремя гвоздями. Мариотто ди Нардо. Италия. XIV -XV век. Вашингтон, Национальная галерея искусства

Терновый венец

Начиная с того же XIII века Христа на кресте все чаще изображают в терновом венце, Евангелие на сей счет молчит, а для традиционной иконографии это редкая деталь. Катализатором таких изображений снова стала Франция: именно в этот период король Людовик IX Святой приобрел терновый венец Спасителя (этот государь всю свою жизнь собирал реликвии, вывезенные крестоносцами из разгромленного ими Константинополя). Видимо, появление столь почитаемой святыни при французском дворе имело широкий резонанс до такой степени, что перекочевало и в иконографию.

Мистицизм и визионерство

Но это все мелкие, «косметические» детали. Чем дальше католический мир расходился с православным, тем больше менялась символика образа распятия Христа. Не обошлось и без восторженного мистического визионерства, столь некритично принимаемого католическим миром (православная аскетика довольно сдержанно и осторожно относится к различным «видениям»). Вот, например, фрагмент видения известной западной визионерки Бригитты Шведской: « …когда Он испустил дух, уста раскрылись, так что зрители могли видеть язык, зубы и кровь на устах. Глаза закатились. Колени изогнулись в одну сторону, ступни ног извились вокруг гвоздей, как если бы они были вывихнуты… Судорожно искривленные пальцы и руки были простерты…»

Это практически точное описание одной из ключевых последующих западных иконографических традиций - концентрация на страданиях Христа, фиксация ужаса смерти, натуралистические ужасные подробности казни. В качестве примера можно привести работы немецкого мастера Матиаса Грюневальда (1470 или 1475-1528).

Маттиас Грюневальд. Германия. Начало XVI века. США. Вашингтон. Национальная галерея искусства

В отличие от православной иконы распятия Господня, здесь мы видим не образ Христа, который «во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, в раи же с разбойником, и на престоле был еси, Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй, неописанный» (тропарь праздника Пасхи). Здесь - образ мертвого тела. Здесь не смиренная молитва в ожидании Воскресения, а нездоровая медитация на кровь и раны. И именно этот момент, а не количество гвоздей, наличие или отсутствие тернового венца, язык надписания таблички и т. д., отличает католическое видение страстей Христовых от православного.

Дмитрий Марченко

Четвертое воскресенье Великого поста посвящено св. Иоанну Лествичнику. Почему на иконе «Лествица» автор одноименной книги преподобный Иоанн Лествичник изображен без нимба? Почему бесы как только не изощряются, чтобы стащить монахов вниз, а ангелы вроде держатся в стороне? Разобраться в происходящем с помощью специалистов попыталась наш корреспондент.

В главе об иконостасе учебники Закона Божия или ОПК рассказывают обычно о высоком русском пятиярусном иконостасе. Но если мы зайдем в храм, то далеко не всегда увидим перед собой пять рядов икон, соответствующих схеме из книжки. Почему для рассказа об иконостасе выбирают именно его пятиярусный вид, рассказывают протоиерей Сергий ПРАВДОЛЮБОВ, настоятель храма Живоначальной Троицы в Голенищеве (Москва), и Лариса ГАЧЕВА, иконописец, преподаватель ПСТГУ

Принятый полтора года назад федеральный закон «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения» стал вехой в имущественных отношениях Церкви и государства. Очередным этапом такой передачи стало возвращение Церкви знаменитой Иверской иконы Божией Матери в мае этого года. Справится ли Церковь с «музейными» функциями – покажет время, а пока «НС» последил судьбу наиболее известных в России списков Иверской и других икон Богородицы

Память одного из самых любимых нашим народом святых - святителя Николая Чудотворца, епископа Мир Ликийских в церковном календаре отмечается дважды: зимой 19 декабря и почти летом 22 мая. Византийская иконография сохранила множество изображений святого Николая. Как он выглядел? ФОТОГАЛЕРЕЯ.

24 мая на Васильевском спуске Патриарх Кирилл совершит молебен перед чтимой Иверской иконой Божией Матери, которую государство возвратило Церкви в начале месяца. Какую роль в российской истории сыграл именно этот список иконы «Благой Вратарницы», в чем значение его передачи Новодевичьему монастырю и какова судьба других, хорошо известных в России икон Божией Матери, разбирается «НС»

Заметил, что в иконостасах бывают разные иконы, но почти во всех храмах на Царских вратах изображено Благовещение. Почему? Отвечает протоиерей Николай ЧЕРНЫШЕВ

Несмотря на то что праздник Воздвижения Креста Господня относится к числу древнейших праздников христианской церкви, достоверно не известны ни точное время, ни обстоятельства его возникновения. В искусстве Древней Руси были широко распространены образы Воздвижения Креста, зачастую входившие в праздничный ряд иконостасов, в то время как в Византии отдельные иконы с подобным сюжетом не встречаются

Иконография самого чтимого после Девы Марии святого -- Иоанна Предтечи -- обширна и сложна. Наиболее распространенные иконы -- усекновение и обретение его честной главы

В Успенской звоннице Московского кремля открылась уникальная выставка, на которой любители иконописи впервые получат возможность увидеть иконостас Кирилло-Белозерского монастыря целиком. Дело в том, что сегодня иконы из этого знаменитого иконостаса хранятся раздельно в трех различных музеях страны. Посетители выставки увидят иконостас таким же, каким он был в XV веке

В выставочных залах Российской академии художеств - Галерее искусств Зураба Церетели открылась «Народная икона». Среди 400 экспонатов оказались и наивные копии византийских образов, и «классические иллюстрации» древних ересей или инославных догматов. О границах понятия «народной» и «неканонической» иконы пока размышляют в основном светские специалисты. Богословские комментарии к выставке впереди

Празднование в честь чудотворной иконы «Троеручица» совершается в июле дважды – 11-го и 25-го числа (по новому стилю). С этим образом связано множество преданий, рассказывающих о том, откуда на изображении Богоматери появилась третья рука, и о том, как икона оказалась на Святой горе Афон. О почитании необычной богородичной иконы рассказывает искусствовед Светлана ЛИПАТОВА

В святцах Русской православной Церкви немало иконописцев, но наиболее знаменит, конечно, Андрей Рублев. Это имя в нашей стране знает, наверное, каждый, даже не самый образованный человек, и за пределами России оно хорошо известно, особенно после фильма Тарковского, но что мы знаем о великом иконописце? Об этом рассказывает известный историк христианского искусства Ирина ЯЗЫКОВА

28 августа -- последний летний праздник: Успение Пресвятой Богородицы. Священное Писание молчит об обстоятельствах Ее смерти и погребения. Зато красочные предания, зафиксированные в памятниках церковной живописи, сохранили для нас память об этом событии. На облаках апостолы чудесно переносятся в Иерусалим, чтобы лицезреть успение Божией Матери.

Чудотворная икона Божией Матери Донская пробудет в этом году в Донском монастыре дольше обычного. 31 августа ее доставили в монастырь из Государственной Третьяковской галереи, где она обычно хранится. Смотрите наш фоторепортаж.

В этом году в России праздник в честь Иверской иконы отмечается 2 дня подряд -- 6 мая второе обретение московского образа в 2012 году, а 7 мая -- традиционное празднование во вторник Светлой седмицы, память обретения первообраза в море у Афонской горы. ФОТОГАЛЕРЕЯ

О некоторых различиях католической и православной иконографии Распятия.

Удивительно, но первое известное нам изображение распятия является карикатурой. Это граффито примерно III века на стене палатинского дворца в Риме, оно изображает человека перед распятием, причем сам распятый кощунственно изображен с ослиной головой. Надпись, сделанная по-гречески, поясняет: «Αλεξαμενος ςεβετε θεον» (Алексамен поклоняется своему Богу). Очевидно, таким образом дворцовые служители осмеивали христианина, состоявшего в штате дворцовой прислуги. И это не просто кощунственная картинка, это очень важное свидетельство, оно фиксирует поклонение распятому Богу.

Первые распятия

Долгое время христиане изображали не само распятие, а просто различные варианты креста. Первые же образы собственно распятия относятся к IV веку. Таким является, например, рельеф, вырезанный на дверях базилики св. Сабины в Риме.

Изображение довольно схематично, это скорее не изображение события, но - знак, напоминание. Похожие образы распятия присутствуют и в сохранившейся мелкой пластике, в частности - на геммах того же периода.

Гемма. Середина IV века. Великобритания. Лондон. Британский музей

Символические распятия

Для того же периода характерны «символические» распятия, представляющие более раннюю традицию. Например, изображение креста, в центре которого размещается медальон с образом Христа, или символическое изображение Агнца.

Крест с образом Христа в центре. Мозаика. VI век. Италия. Равенна. Базилика Сант-Аполлинаре ин Классе

Христос тржествующий

Чуть позже, когда изображение распятия Господня твердо входит в христианский обиход, появляется особая иконография - образ Христа торжествующего. Интересно, что этот образ, претерпев некоторые изменения, но сохранив свое внутреннее содержание, до сих пор существует в православной иконографии. Христос представлен не просто страдающим человеком на кресте. Он торжествует над смертью, торжествует над страданиями. Лик Спасителя предельно спокоен, мы не видим гримасы смерти, признаков страдания. Глаза Христа широко раскрыты, он часто облачен в пурпурный хитон с золотыми клавиями (полосами). Стоит ли лишний раз напоминать, что это императорское одеяние? Господь Иисус Христос изображается не как узник, подвергнутый позорной казни, но - как Царь Славы, победивший смерть (Пс. 23: 9-10).

Миниатюра из «Евангелия Раввулы». Сирия. 586 год. Италия. Флоренция. Библиотека Лауренциана

Примеры подобных образов мы видим в книжной миниатюре (например, в иллюстрациях евангелий Раввулы и Россано VI века), а также в росписи алтаря римского храма Санта Мария Антиква.

Фреска. Италия. Рим. Базилика Санта Мария Антиква, ок. 741 -752 гг.

Каноническая иконография

Со временем, как это обычно и происходит, иконография обрастает определенными подробностями. В основном они заимствованы из Евангелия. Главную тенденцию можно обозначить как стремление к большему историзму (в евангельском смысле). Христос теперь обнажен (хотя присутствует непременная набедренная повязка, из соображений соблюдения приличия). Раны источают кровь, а из раны на груди подчеркнуто изливаются кровь и вода (Ин. 19:34), тут стремление точно передать евангельское событие может даже показаться излишне нарочитым. Кровь Спасителя стекает к подножию креста, под которым мы видим череп праотца Адама. Это не только дань преданию, согласно которому Адам был погребен в районе Голгофы, это символ того, что кровью Христовой омыт первородный грех прародителей. Над крестом присутствует табличка, которая в разных иконах в той или иной мере передает суть надписания, упомянутого в Евангелии: «Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было: Иисус Назорей, Царь Иудейский» (Ин. 19:19), но порой, перекликаясь с предыдущей версией иконографии, она просто гласит: «Царь Славы».

Мозаика. Византия. XII век. Греция. Монастырь Дафни

В отличие от первоначального варианта иконографии, здесь Христос мертв, Его глаза закрыты. Эта деталь также не случайно внесена в образ - зритель должен осознавать, что Спаситель действительно умер за наши грехи, а значит и действительно воскрес. Однако, и в данном случае мы видим спокойствие лика, отсутствие ужаса смерти. Лик спокоен, тело не сведено судорогой. Господь мертв, но Он все равно торжествует над смертью. Этот тип сохранился в искусстве Византии и стран византийского культурного ареала. Он закрепился в православной иконографии в качестве канона.

Фреска. Распятие. Фрагмент. Сербия. 1209 год. Студенецкий монастырь

В то же время, в западной церкви после отпадения Рима, образ распятия Господня стал меняться и это касается, как внешних деталей, так и внутреннего смысла.

Три гвоздя

Примерно с XIII века на Западе распятого Христа начинают изображать пригвожденного не четырьмя гвоздями, как изображалось традиционно и на Западе, и на Востоке до этого времени, а тремя - ноги Спасителя перекрещены и прибиты одним гвоздем. Считается, что впервые такие изображения появились во Франции, причем католический мир не сразу принял такое изображение, против него выступал даже сам папа Иннокентий III. Но со временем (возможно, под влиянием пап французского происхождения) эта иконографическая особенность закрепилась в Римской Церкви.

Распятие с тремя гвоздями. Мариотто ди Нардо. Италия. XIV -XV век. Вашингтон, Национальная галерея искусства

Терновый венец

Начиная с того же XIII века Христа на кресте все чаще изображают в терновом венце, Евангелие на сей счет молчит, а для традиционной иконографии это редкая деталь. Катализатором таких изображений снова стала Франция: именно в этот период король Людовик IX Святой приобрел терновый венец Спасителя (этот государь всю свою жизнь собирал реликвии, вывезенные крестоносцами из разгромленного ими Константинополя). Видимо, появление столь почитаемой святыни при французском дворе имело широкий резонанс до такой степени, что перекочевало и в иконографию.

Мистицизм и визионерство

Но это все мелкие, «косметические» детали. Чем дальше католический мир расходился с православным, тем больше менялась символика образа распятия Христа. Не обошлось и без восторженного мистического визионерства, столь некритично принимаемого католическим миром (православная аскетика довольно сдержанно и осторожно относится к различным «видениям»). Вот, например, фрагмент видения известной западной визионерки Бригитты Шведской: « …когда Он испустил дух, уста раскрылись, так что зрители могли видеть язык, зубы и кровь на устах. Глаза закатились. Колени изогнулись в одну сторону, ступни ног извились вокруг гвоздей, как если бы они были вывихнуты… Судорожно искривленные пальцы и руки были простерты…»

Это практически точное описание одной из ключевых последующих западных иконографических традиций - концентрация на страданиях Христа, фиксация ужаса смерти, натуралистические ужасные подробности казни. В качестве примера можно привести работы немецкого мастера Матиаса Грюневальда (1470 или 1475-1528).

Маттиас Грюневальд. Германия. Начало XVI века. США. Вашингтон. Национальная галерея искусства

В отличие от православной иконы распятия Господня, здесь мы видим не образ Христа, который «во гробе плотски, во аде же с душею, яко Бог, в раи же с разбойником, и на престоле был еси, Христе, со Отцем и Духом, вся исполняяй, неописанный» (тропарь праздника Пасхи). Здесь - образ мертвого тела. Здесь не смиренная молитва в ожидании Воскресения, а нездоровая медитация на кровь и раны. И именно этот момент, а не количество гвоздей, наличие или отсутствие тернового венца, язык надписания таблички и т. д., отличает католическое видение страстей Христовых от православного.

Дмитрий Марченко

Икона принадлежит к самым совершенным творениям константинопольского искусства и на основании стилистических аналогий в миниатюрах датированных рукописей обычно относится ко второй половине XI или началу XII века. Она представляет совершенно новый иконографический тип Распятия по отношению к доиконоборческим изображениям, также сохранившимся в Синайском собрании. Композиция становится предельно строгой и лаконичной, включающей только три главные фигуры: Христа, Богоматери и Иоанна Богослова.

Надписи сведены к одной главной по сторонам креста - «Распятие». Исчезают фигуры распятых разбойников, римские войны у подножия и другие второстепенные детали, о которых с увлечением повествовали ранневизантийские иконописцы. Внимание концентрируется на главном событии, на психологическом содержании образа, рождающего литургические ассоциации и более острое эмоциональное переживание Искупительной жертвы, зримым воплощением которой была сцена Распятия.

Христос на кресте уже не показывается в строго фронтальной, торжественно иератичной позе победителя и «Царя царей». Напротив, тело его изображено изогнувшимся и бессильно повисшим, напоминая о предсмертных муках. Поникшая голова с закрытыми глазами также указывает на момент смерти. Вместо «царственного» пурпурного колобиума на обнаженном теле Христа лишь набедренная повязка. Редчайшей особенностью синайской иконы является то, что эта повязка изображается совершенно прозрачной. Мотив находит объяснение в византийских богословских толкованиях, в частности в поэтической надписи на другой синайской иконе Распятия, в которой говорится, что Христос, взяв на время «одеяние смерти», был облечен в «ризу нетления». По всей видимости, прозрачная повязка и должна была изобразить эти небесные невидимые одежды Спасителя, провозглашающие, что принесенной жертвой Он даровал спасение и нетление миру, «смертию смерть поправ».

Несмотря на то, что Христос показан умершим, из ран Его струится кровь, которую иконописец изображает со всей возможной для такой изысканной живописи натуралистичностью. Странная особенность становится более понятна при обращении к современным иконе византийским текстам.

Выдающийся философ и историк XI века Михаил Пселл оставил подробное описание одного изображения Распятия, во всем подобного синайской иконе. Пселл прославляет неизвестного художника за его искусство, удивительным образом представившего Христа одновременно и живым, и умершим.

В Его нетленном теле продолжал пребывать Св. Дух и связь со Св. Троицей не прекращалась. Эта идея приобрела исключительную актуальность в византийском богословии после Схизмы 1054 года, когда вокруг данного тезиса, отвергнутого католиками, была выстроено православное понимание Евхаристической жертвы и Св. Троицы. Икона Распятия, совершенно меняясь иконографически, продолжает оставаться живым образом истинной веры, который, по словам Анастасия Синаита, лучше любого текста способен опровергнуть всех еретиков.

Отметим и другие важные детали синайского Распятия. Кровь из ступней Христа потоками струится вниз к подножию, сделанному в виде скалы с пещерой внутри. Изображение восходит к византийскому апокрифическому сказанию о крестном древе, согласно которому крест Распятия был поставлен на месте погребения Адама. Искупительная кровь, пролившись на череп Адама, даровала спасение миру в лице первого человека. Пещера погребения Адама была одним из главных мест поклонения в иерусалимском комплексе Гроба Господня, о котором сдержанно напомнил синайский иконописец. По сравнению с ранней иконографией в XI веке гораздо большее значение приобретает изображение самого креста, в котором всегда присутствуют верхняя дополнительная перекладина, называвшаяся «титулус» или «возглавие». Именно такой формы делались воздвизальные кресты, устанавливаемые на алтарных престолах в каждой церкви. Они, как правило, содержали в средокрестье частицу крестного древа, что делало их реликвиями Распятия. Икона Распятия с подобным крестом вызывала у византийца ясную ассоциацию с алтарем и приносимой на нем Евхаристической жертвой.

В создании литургического образа важную роль играют и скорбные жесты. Богоматерь левую руку прижимает к груди, правую протягивает в жесте моления, прося Искупителя о милосердии. Иоанн Богослов правой рукой, как бы в жесте отчаяния, дотрагивается до щеки, левой напряженно сжимает край плаща. Слетающие с небес ангелы вверху не только свидетельствуют о мистической природе таинства, но и жестом разведенных в стороны рук демонстрируют горестное изумление. С помощью едва заметных акцентов автор делает зрителя эмоциональным участником изображенной сцены, переживающего евангельское событие как сиюминутную реальность. Именно такая трактовка Распятия характерна для эк-фрасиса Михаила Пселла, который, как и синайский иконописец, последовательно создает эффект сопричастности, столь важный для понимания особого психологизма комниновского искусства и его литургической наполненности.

Тема идеальной Церкви получает развитие в образах святых на полях, представляющих своего рода небесную иерархию. В центре верхнего поля медальон с Иоанном Крестителем, по сторонам которого архангелы Гавриил и Михаил и верховные апостол Петр и апостол Павел. На боковых полях слева направо показаны сначала святители Василий Великий и Иоанн Златоуст , необычно изображенный держащим одновременно крест и книгу, Николай Чудотворец и Григорий Богослов. Под ними четыре святых мученика: Георгий, Феодор, Димитрий и Прокопий. В нижних углах два самых почитаемых представителя чина преподобных: Симеон Столпник Старший - справа, в надписи названный «В обители» в напоминание о его прославленном монастыре, и Симеон Столпник Младший, на иконе обозначенный как «Чудотворец». Оба показаны в куколях как великосхимники и за прозрачными решетками, отмечающими верхнюю часть неизображенного столпа. В центре нижнего поля изображена св. Екатерина - ясное указание на предназначение иконы для Синайского монастыря. По сторонам от нее размещены редкие изображения св. Валаама в монашеском облачении и св. Христины, так же, как св. Екатерина , показанной в царских одеждах.

Наиболее странную особенность этого сонма святых составляет изображение Иоанна Крестителя. В центре верхнего поля между архангелами и апостолами, на месте, обычно принадлежащем Христу Пантократору. Св. Иоанн держит в руке посох с крестом - знак пастырского достоинства, при этом правая рука сложена в жесте пророческого благословения (передачи благодати), которое адресовано Христу на кресте. На наш взгляд, это не просто напоминание о пророческих словах об Агнце Божием (Ин. 1,29), но и указание на символический смысл Крещения, которое трактовалось византийскими богословами как рукоположение - передача Иоанном Предтечей ветхозаветного священства первосвященнику новой Церкви. В данном контексте могут быть объяснены одеяния архангелов с их священническими стихарями под плащами и позы повернувшихся к св. Иоанну и Христу основателей земной Церкви апостолов Петра и Павла.

Тем самым верхний ряд образов сдержанно и глубокомысленно акцентирует главный литургический смысл синайской иконы: Христос в Распятии одновременно и Первосвященник, и Жертва, «приносящий и приносимый», говоря словами литургической молитвы.